EagleMan [Recce]

АК vs AR. Часть III В АК и M16 используются одинаковый принцип работы автоматики - отвод пороховых газов и способ запирания затвора его поворотом. На этом их схожесть заканчивается. Для начала посмотрим на патроны. Обратите внимание на более широкую проточку под зацеп выбрасывателя и меньшую длину гильзы отечественного патрона и практически полное отсутствие конусности (не путать с бутылочностью) американской. Рассмотрим работу механизмов в откате и накате затворной рамы. Откат. Всем известна значительная масса затворной рамы АК. Чтобы ее разогнать, требуется время и некоторое пространство свободного хода. В этом разгоне ей ничто не препятствует, кроме возвратной пружины, если только не забить грязью до упора всю полость ствольной коробки или не придерживать ее за рычаг взведения. Зато к началу отпирания затвора она уже аккумулирует некоторый запас кинетической энергии. Далее происходит само отпирание и страгивание гильзы. Страгивание опишу отдельно, так как этот процесс нигде толком не описан, ни в НСД, ни на форумах оружейных хомячков. Будет пища для ума и троллинга, так что потерпите. Остаточное давление в стволе к этому времени спадает до безобразно низкого значения. После страгивания гильзы из-за ее конусности она уже не касается стенок патронника и не трется об него в момент экстракции. Так как движению гильзы из патронника уже ничего не препятствует, рама начинает тратить свою энергию только на взведение курка, а потом у нее еще остается достаточно сил, чтобы стряхнуть патроны в магазине подавателем затвора и выбить стреляную гильзу. Таким образом, на одном импульсе, полученном в газовый поршень, затворная рама выполняет свои функции последовательно . Автоматика M16 работает гораздо сложнее, чем в АК. Газы, отведенные по газопроводу от ствола в полость затворной рамы, давят на ее заднюю стенку и в торец затвора, который в это время испытывает давление в обратном направлении. Сама рама начинает горизонтальное смещение, и ведущим пальцем, скользящим одним концом в фигурном вырезе, поворачивает затвор, одновременно взводя курок. Отпирание происходит очень быстро из-за малого угла поворота затвора и малой инерции легкой рамы, поэтому в этот момент в патроннике будет остаточное давление в несколько сотен атмосфер. Гильза играет роль плунжера, вытесняемого пороховыми газами из патронника. Она давит на затвор, придавая ему дополнительный импульс, а сверхмалая конусность ее формы и пластичность материала, обеспечивают надежную обтюрацию. Никакого страгивания здесь нет, да оно и не нужно. Гильза на всем своем пути до конца выхода трется об стенки патронника. Та мизерная конусность, которая у нее все же есть, поддувается остаточным давлением. Работа газов в полости затворной рамы прекращается сразу после отпирания затвора, и они стравливаются в атмосферу через два боковых отверстия. Несомненное достоинство такой конструкции, это ее компактность при длинной гильзе (хотя возвратную пружину пришлось убирать в приклад) и малый вес. Более подробно процесс работы автоматики M16 описан в журнале «Калашников» N 8/ 2006 в статье Руслана Чумака, но не без неточностей. Зато есть где разгуляться энтропии. Во-первых, два источника энергии — импульсы газов в раму и в выдуваемую из патронника гильзу. Во-вторых, несколько действий одновременно — отпирание затвора, взведение курка, экстракция гильзы с преодолением ее трения в патроннике. Программисты меня поняли сразу. Какую программу отлаживать легче? Ту, в которой функции выполняются последовательно, передавая результат своих вычислений, или ту, в которой несколько функций передают свои значения в несколько других, работая при этом совершенно асинхронно. Просчитать возможные отказы в такой системе практически нельзя. Комбинаций состояния системы в зависимости от загрязненности, погодных условий, степени дурости пользователей, и положения деталей оружия относительно друг друга так же много, как и видов неисправностей — от тугой экстракции гильзы до ее обрывов; от пропуска подачи до заклинивания патрона; от разрыва ствольной коробки до раздутия ствола. Описывать здесь конкретные зависимости и последствия просто не хватит места. Накат. Накат затворной рамы в АК, проще отката. Всего две последовательных операции — подача патрона в патронник из магазина и поворот затвора. Обратите внимание, рама хорошо разгоняется, прежде чем начать свою работу, а большая ее масса накапливает к концу разбега хороший запас кинетической энергии, которая практически вся уходит в запирание затвора. Если ее не хватит, удар по рукоятке взведения решит все проблемы. В M16 пробег затворной рамы короче, а масса и запас кинетической энергии меньше. И вот рама в конце своего пути, когда усилие возвратной пружины достигает минимального значения, а сама она потеряла часть энергии наката на подачу патрона, натыкается на неожиданное препятствие - эжектор в затворе. У этого эжектора очень сильная пружинка, для того чтобы далеко послать стреляную гильзу или осечный патрон. Но ее нужно сжать, прежде чем проворачивать затвор. Энергии рамы или усилия возвратной пружины может не хватить, если нагар или грязь. И вот он вселенский позор — домкрат-досылатель. Фирменная фишка аробразных. Подобный казус можно сравнить с отсутствием экстрактора в первом пистолете Бергмана. Но Бергману простительно, он пионер. А Стоунер? Мог, допустим, Стоунер отказаться от эжектора и сделать выброс гильзы по типу АК или Stg-44? Почему не сделал? Сложный вопрос. Ответ, скорее всего, и лежит в той его «ненормированности», о которой я говорил в первой части. Ввести выступ отражателя в затвор M16, как это сделано в АК, практически невозможно не только конструктивно, но и технологически. На общую философскую тему еще поговорим, дай кому-то Бог здоровья, а бонусом к написанному разберем один эффект под названием «заклинивание». Заклинивание. Возьмем затворную раму АК, вставим в нее затвор и выведем его в переднее положение, как перед установкой в ствольную коробку. Такое положение они занимают перед началом наката. Нажмем пальцем в зеркало затвора, что произойдет? А что должно произойти? Проделаем эту же процедуру с M16. Оп-па. Входит и выходит, как говорил ослик Иа. В накате затворная рама АК толкает затвор вперед перпендикулярной движению площадкой. На рисунке из учебника она обозначена под буквой «б» - вертикальная площадка. В конце своего движения левый боевой упор наезжает на скос внутри вкладыша и поворачивает затвор, выводя его ведущий выступ (на рисунке он ошибочно назван «запирающим») из зацепления с «вертикальной» площадкой, и направляет его на скос фигурного паза, который уже собственно и начинает проворачивать затвор по-боевому. В M16 никаких вертикальных или перпендикулярных площадок нет. По задумке автора, рама тянет за собой или толкает затвор через ведущий палец, проходящий через криволинейный паз. Что произойдет, если при накате затвор начнет испытывать затруднения в своем движении? Замедляющее усилие будет передаваться через шляпку ведущего пальца на стенку паза ствольной коробки. Вот видео, которое проясняет эксперимент. Затворная рама и затвор встречным движением зажимаются в корпусе, после чего оружие ставится на торец выступающей рамы. Экспериментатор пальцем надавливая на затвор, удерживает автомат на весу, за счет сил трения между шляпкой ведущего пальца и пазом для нее. Как только он убирает усилие на затвор, оружие падает под действием силы тяжести. Прелесть такого конструктивного решения в том, что одним каким-то дефектом оно не ограничивается. Оно может сработать как в накате, так и откате и в зависимости от загрязнения или потери энергии на других узлах.

АК vs AR. Часть II По логике, стоило бы начать с обсуждения достоинств и недостатков советского 5.45х39 и американского 5.56х45 патронов, но это отдельная тема, поэтому ограничусь констатацией факта. Отечественный слабее по мощности при вылете из ствола, но это не является его недостатком. Наоборот, меньше мощность — меньше отдача оружия, выше кучность при стрельбе очередями, при этом по пробиваемости наш патрон до сих пор остается недосягаем ни для американских, ни для европейских конструкторов. Магазинный аспект В отличие от самой винтовки M16, насыщенной мелкими деталями, ее магазин удивляет простотой формы до такой степени, что в спешке его можно вставить в оружие вверх ногами (см. тезис о защите от дурака в первой части). Бросается в глаза отсутствие накладок, усиливающих загибы магазина M16, хотя они есть в магазинах АК и штурмгевера. Неусиленный загиб более чувствителен к механическому воздействию, а значит, из-за его деформации не будет обеспечена стабильность линии подачи патрона в патронник. Ларчик просто открывается. Эти магазины должны были быть одноразовыми и поставляться в полиэтиленовой упаковке. Боец должен был срывать эту упаковку (зубами?) и после отстрела магазина (всего или частично) выбрасывать его. Принцип, отлично работающий для одноразовой посуды, не устроил американского заказчика. Одноразовыми магазины не стали, но и в плане изменения конструкции ничего не произошло. Разумеется, это не замедлило сказаться на надежности. Стенки магазина M16 усилены двумя вертикальными выштампованными ребрами жесткости, которые, кроме того, служат для уменьшения трения патронов о стенки магазина. Вот только жесткость, которую они должны обеспечивать, совсем недостаточна для надежной работы. Вот это схема распределения сил внутри обычного магазина: Усилие подающей пружины проходит через один вертикальный ряд патронов. С одной стороны, оно должно быть достаточным, чтобы поднять всю его массу. С другой, слишком мощная пружина затруднит снаряжение, а верхний патрон будет настолько сильно прижиматься к загибу, что энергии наката затвора может не хватить чтобы надежно подать его из магазина в патронник. Добавим энтропии — наступим на магазин ногой. Его стенки сблизятся, между патронами одного вертикального ряда появятся промежутки: Усилие подающей пружины будет подаваться на верхний патрон через один по касательной, появится сила, давящая на стенки магазина. В зависимости от степени и качества загрязненности (добавим еще энтропии) между патроном и корпусом магазина из-за трения появится составляющая, направленная против усилия подачи пружины. Для того, чтобы патроны разошлись, достаточно смещения боковых стенок или налипания мусора на них примерно на 1 мм. То есть на незначительное изменение системы будет получен скачкообразный результат. К чему это приведет? Если даже патроны и не заклинит, а для этого нужно уж очень постараться залить магазин грязью или засыпать пылью, замедлится подача патрона на линию досылания. В результате затвор при накате просто не успеет захватить очередной патрон, потому что он еще не поднялся до уровня подачи. Пластиковые магазины имеют лучшую упругость, поэтому они просто восстановят свою форму или сломаются, если на них как следует надавить. Но когда внутрь попадет много грязи, то произойдет тот же самый эффект. Такая беда равновероятна для магазинов обоих автоматов. Но давайте посмотрим на их конструкцию внутри. В M16 затвор в откате проскальзывает над верхним патроном магазина. В АК затвор при откате досылателем нажимает на него, притапливая весь ряд вниз: При этом грязь и мусор стряхиваются, уменьшая вероятность ее критического накопления в одной точке, что на порядок повышает надежность работы магазина. Пристегиваем магазин Вот вы говорите «эргономика», «эргономика». Давайте пристегнем магазин к автомату Калашникова. Для этого нужно сделать два движения. Поймать зацепом магазина передний край приемного окна и повернуть его до срабатывания защелки. Срабатывание защелки будет не только слышно, но и ощутимо тактильно. «Чок!» — как говорил Михаил Тимофеевич. Это обеспечивается достаточно сильной пружиной защелки и большим ее рабочим ходом. Сам магазин работает как рычаг, поэтому большого усилия для срабатывания прилагать не требуется. Такое движение одинаково для любых ситуаций при работе с автоматом и для пользователей любого уровня. Спортсмен, спецназовец, простой пехотинец или ребенок с игрушкой будут делать это движение совершенно одинаково. А теперь будем присоединять магазин к автомату Стоунера. В отличие от АК, в два движения никак не получится. А в одно тем более. Хотя, на первый взгляд, именно так это и должно происходить. Для этого нужно, не глядя, попасть магазином в окно шахты, то есть точно совместить наружный периметр магазина и внутренний приемного окна. Такая точность достигается упорными тренировками в ситуациях, далеких от стрессовых. В жизни приходится перезаряжать оружие и сидя и лежа и боком, а тут навыки плохо помогают. Поэтому вход в шахту сделан не под прямым углом, а с небольшим скосом. Это увеличивает размер приемного окна, облегчает попадание в него углом магазина, но добавляет еще одно движение — доворот до перпендикуляра, чтобы магазин начал свое движение в шахте. Таким образом, первое действие равноценно при манипуляции с автоматом Калашникова. Хорошо, поймали окно, довернули магазин, протолкнули его в шахту. Всё? Нет, «всё» еще только начинается. Защелка магазина зело соплива по длине срабатывания — всего два миллиметра. Срабатывает она в выштампованное отверстие в стенке магазина, через которое внутрь просачивается энтропия грязь. Если эта грязь не провалилась внутрь магазина, а, скажем, засохла или явилась в виде щепочки или камушка, то защелка ничего фиксировать не будет. Рычага-то нет, чтобы продавить ее внутрь магазина! Почувствует стрелок срабатывание защелки — вопрос. А ведь у него на руках еще и перчатки, чтобы об планки Пикатинни ладошки не натереть. С другой стороны, пружина защелки оказалась слишком сильная. Тогда, чтобы защелка сработала, навстречу движению магазина в шахте должна действовать другая сила. В ее качестве действует только вес самого автомата. Если его будет недостаточно, проблему можно решить, только придав ускорение магазину. Вот и венчает процесс его присоединения характерный шлепок ладонью снизу, сбивая и без того ушедшее с линии прицеливания оружие. Привет Шмайссеру. Как ни странно, расположение кнопки защелки с одной стороны оружия не доставляет неудобств. Хотя увеличивает вероятность случайного отстегивания магазина. Затворная задержка Пристегнули магазин, что дальше? Верно — затворная задержка. Для этого в ее кнопку нужно попасть большим или указательным пальцем, в зависимости от того, какой рукой пристeгивается магазин. В реальности же это часто делается по-другому. Достаточно один раз в стрессовой ситуации этой защeлке не сработать или не попасть в нее пальцем, и вы до конца жизни будете выключать ее хлопком ладони левой руки, сбивая оружие с линии прицеливания, и без того ушедшее после хлопка по магазину снизу. При всех этих манипуляциях не будем забывать, что центр тяжести оружия находится перед кистью правой руки, заставляя ее дополнительно напрягаться, а сам контроль положения оружия на линии прицеливания в процессе смены магазина остается возможным только в рафинированных условиях образцово-показательных выступлений. В АК, как известно, никаких задержек нет. Поэтому проблемы снятия затвора с задержки нажатием кнопки или хлопком ладони по ней не существует, вместо этого происходит обычное передергивание затвора. По энергетике такое движение более затратно, чем хлопок ладони, это бесспорно. Но если делать его правой рукой, левой удерживая оружие хватом за цевье, можно легко контролировать его положение на линии прицеливания. Центр тяжести будет находиться между двух точек опоры — цевьем и пяткой приклада, и не станет дополнительно напрягать кисть руки, держащей автомат на весу. Если пристегнуть магазин по-православному, правой рукой, то ее кисть будет находиться рядом с рукояткой взведения. Дальнейшим движением после взведения затвора рука окажется там, где ей нужно быть, — у рукоятки оружия. Таким образом, затворная задержка M16 не дает никаких решительных преимуществ перед ее отсутствием в АК. Отдельно стоит сказать о манере перезаряжания АК левой рукой. Всё равно эта тема поднимется в обсуждениях статьи. Я не против, скорее за. Перезаряжать нужно уметь не только любой рукой, но и ногой, и в первую очередь головой. Я против того, чтобы эта манера навязывалась в качестве обязательной в системе подготовки, что мы теперь нередко наблюдаем. Закрепление неестественной манеры в качестве навыка может дорого обойтись на практике.

Замечательная серия статей в которых сравниваются АК и AR-15 и ее клоны. -------------------------------------- Автор: © Андрей Куликов, Ижевск, 2016 Часть 1. Сравнение русской и американской штурмовых винтовок глазами американского солдата: "Это оружие казалось всем чем-то вроде пращи и лука примитивных дикарей, настолько просто оно было устроено и отделано..." Джо Монтенья (Joe Mantegna), ведущий телеканала "OUTDOR", о винтовке M16: "Её считают самым узнаваемым оружием в мире". По степени избитости тем вокруг автомата Калашникова на втором месте после мифа о причастности Хуго Шмайссера к его разработке стоит тема противопоставления ему американской винтовки M16. Точнее, AR-15 и всех ее последующих клонов. Как и со Шмайссером, в этом вопросе присутствует куча домыслов, выдуманных «фактов», а также множество очевидцев и свидетелей, независимых и знаменитых экспертов. Главный тезис в этом противопоставлении — это надежность. Но что это такое? Когда мы говорим о надежности, то обычно полагаемся на опыт использования уже изготовленных и прошедших испытания образцов, в результате которых выявляются огрехи в конструкции, совершенствуется техпроцесс, оружие становится надежнее. Это норма. А вот при проектировании с нуля, если не учитывать достоинства и недостатки конструкций прототипов, не знать азов надежности механизмов той отрасли машиностроения, к которой относится разработка, — это не норма. Американского авиационного конструктора Юджина Стоунера, похоже, можно спокойно записать в категорию «ненормированных». Иначе никак не объяснить появление на свет такого оружейного недоразумения, как американская винтовка M16. История В техногенезе, так же, как и в биогенезе, на этапе эволюции работают законы, которые сформулировал Дарвин. Вид совершенствуется путем естественного отбора лучших мутаций отдельных индивидов. Чем больше индивидов и больше мутаций, тем вероятнее появление наиболее живучего вида. В истории с разработкой автомата под промежуточный патрон было обеспечено разнообразие как индивидов (конструкций), так и мутаций (моделей и их доработок). Из пятнадцати образцов выиграл лучший. При этом была обеспечена информационная открытость по конкурсу, когда участники могли изучать конструкции конкурентов, члены комиссии по результатам испытаний вырабатывали технические предложения для реализации в тех или иных образцах. Итогом работы этого коллективного мозга стал отбор действительно самой совершенной конструкции. Остается только констатировать, что в нынешних условиях повторить подобное уже невозможно. Так что появление такого высоконадежного оружия, как автомат Калашникова, — это в первую очередь работа природного закона, а такие личности, как Калашников, Зайцев, Булкин, Дейкин и многие другие, сделали все возможное, чтобы этот закон не нарушить. В истории с M16 никакого разнообразия мутаций не было. Было сплошное лоббирование и протекционизм отдельно взятых личностей и генералов. В одном из пропагандистских американских фильмов о создании M16 прямо говорится, что, когда встал вопрос о разработке оружия под новый малокалиберный патрон, старинные и уважаемые американские оружейники из «Springfield Armory” прямо ответили, что им потребуется на это четыре года. Но нашелся один товарищ, который запросил шесть месяцев на доработку своей неудачной конструкции AR-10. Ему сказали: «Давайте». Так при переделке из охотничьего появился патрон SS109 (5.56x45), из AR-10 получилась AR-15, принятая на вооружение под маркой M16, а центр по разработке и производству огнестрельного оружия “Springfield Armory” закрылся в 1968 году. Еще более древняя история Когда неофиты говорят о том, что герр Шмайссер заложил куда-то какие-то там основы, которыми до сих пор пользуется вся передовая оружейная мысль, то не так уж они и далеки от истины. Штурмгевер является прямым прототипом для M16. Причем не только по конструктивному наследию. Assault rifle — это перевод немецкого Sturmgewer, что на языке родных осин означает «штурмовое ружьё». Конструктивное тевтонское наследие, если копать основательно, обнаруживается гораздо раньше, еще в MP-18. Это поперечная конструкция защелки магазина, которая фиксирует его своим выступом в выемке боковой стенки. В американской винтовке она изменилась незначительно. Вместе с защелкой перешел и способ установки магазина в шахту. Следующим прототипом стал MP-38/40. С точки зрения эволюции это был революционный образец, хотя его немного подпортил глючный магазин Шмайссера. Штампованный корпус ствольной коробки и функциональное разделение оружия на две части: верхнюю, содержащую ствол и затворную группу, и нижнюю с УСМ, соединяемые с помощью выдвижного штифта или на шарнире. Способ установки затворной группы в трубообразном кожухе (устанавливаемой с торца) перешёл в штурмгевер, а от него в M16. Непосредственно штурмгеверовским решением, перешедшим в американскую винтовку, были возвратная пружина в прикладе и защитная шторка напротив окна экстракции гильзы. Таким образом, по совокупности всех признаков, очевидно, какой конструктор под влиянием какого конструктора находился, когда создавал свою винтовку. Немецкий Stg-44 является прямым прототипом M16. Этот очевидный факт никем не отмечается, зато полно утверждений, что Калашников находился под впечатлением от конструкции тевтонского гения, или даже сам Шмайссер приложил руку к созданию АК. Немного странной выглядит попытка доказательства несостоятельности этих утверждений на основании использования в АК и штурмгевере разных способов запирания затвора, когда достаточно и фактов и документов, опровергающих это. Генерал В. Г. Федоров в своей работе «О тенденциях изменения образцов стрелкового вооружения иностранных армий по опыту Второй мировой войны» в 1944 году писал: «Германский автомат-карабин с точки зрения конструкторских качеств не заслуживает особого внимания». Действительно, недостатков в штурмгевере хватает. Один из них — это штампованный кожух ствольной коробки. Дело здесь не в технологии, а именно в самой конструкции. Если нанести удар по крышке АК, и она деформируется так, что начнет препятствовать движению затворной рамы, то ее можно просто снять. Что будет, если это же произойдет с корпусом штурмгевера или M16? То же самое, что и с попаданием достаточного количества грязи между затворной рамой и корпусом. В лучшем случае потеряется энергия наката рамы, после которой последует целая цепочка вероятностей от недосыла патрона до незакрытия затвора. В худшем — ее клин. Грюнер, Судаев и Калашников прекрасно показали, как нужно делать надежные штампованные конструкции в оружии. О надежности Первое, с чем сталкивается производство после того как образец прошел испытания и был передан в серию, это разработка технологических процессов. Не всегда деталь, выпиленная напильником, может быть воспроизведена дешевым и массовым способом. От выбора технологии производства, материалов, создания системы контроля качества надежность оружия зависит не в меньшей, если не в большей мере, но абсолютному большинству эта тема непонятна и неинтересна. Поэтому остановимся на том, что можно посмотреть и потрогать руками, — на конструктивных особенностях AR и АК. Есть такое понятие — энтропия. Это все возможные состояния системы, которые могут возникнуть в процессе ее работы. Они, в свою очередь, зависят от количества элементов системы и многообразия их взаимодействий между собою. Отказ — это одно из таких состояний. Чем больше энтропия системы, тем выше вероятность что рано или поздно наступит такое ее состояние, когда она не сможет полностью или частично выполнить свои функции. Основные поставщики энтропии в систему — это грязь, мусор, погодные условия и дураки. Для последних создан целый научный раздел, который так и называется: "Защита от дурака". Но какой бы совершенной ни была защита, она всегда будет проигрывать, потому что дурак совершенен по определению. Яркий пример — авария ракеты-носителя «Протон-М» 2 июля 2013 года, когда разъемы датчиков, имеющих защиту от неправильного подключения, были просто забиты кувалдой. Что касается грязи и мусора, то это первое, что представляет себе оружейник в месте соприкосновения двух деталей. Задача конструктора — создать систему с наименьшей энтропией. Это великолепно понимал сержант Советской Армии Михаил Калашников и плохо представлял себе американский дипломированный инженер Юджин Стоунер.

Поздравляю!

Скидку? Не получается. Не та тема. И Бондарчук со "Сталинградом" пусть скидку не просит. А опыта у Федора не менее, чем у Быкова будет. Говоря за Шальопу, то он до проката фильма как нахваливал придуманные им диалоги! Говорил, что на них фильм держится. А диалоги никакие. Если уж делаешь все до мелочей правильно, то и в фильме должны были звучать слова типа: "СССР," За Сталина!" "Считать коммунистом" и т.д Это же как одежда и оружие - аутентично. А у него какое-то толерантное бесцветное блеяние. Мой дед скупо рассказывая о войне говорил, что воевали за СССР, за Сталина и при малейшем намеке сыновей на плохого генералиссимуса или гадких большевиков - порол детей беспощадно. Конечно, на фоне других наших современных фильмов про войну, "28 панфиловцев" событие. Но если сравнивать с хорошими советскими фильмами, увы - не фонтан. А что вообще убило в фильме - начальная заставка "Universal". Глобализм, мать его!

Например, "Аты-баты шли солдаты" Леонида Быкова - там тоже история одного боя.

Согласен. Драматургии никакой. Но это первый подобный фильм, где так тщательно отнеслись к деталям. Не увидел ни одного Тигра и АК. Мне кажется, что на ажиотаже вокруг "Панфиловцев", следующие подобные фильмы будут наполнены доверху - и деньгами, и сюжетом, и режиссурой. А может и понтовитый пшик типа "Сталинграда" получится. Подождем.

Шрайк, а это часом не суданские хадендоуа(фуззи-вуззи у Киплинга)? Мощные лохматые мужики, с оригинальными ножиками, как и гуркхи со своими кукри.

Трое мальчишек, со студенческой скамьи попавшие на фронт, в эскадрилью, гоняют консервную банку по взлетному полю в перерывах между боями, изобретают ликер «шасси», вступаются за честь оскорбленной девушки… ------------------------------ Насколько точно и правдиво. Мой дед, всю войну провоевав "воздушным рабочим войны", хвалил этот фильм.

Александр Малешкин закончил военное училище в звании младшего лейтенанта незадолго до окончания Великой Отечественной войны. Однако до сих пор ему так и не довелось побывать на передовой. Его назначают командиром самоходки, но не спешат отправить вместе с экипажем на фронт. Подчиненные, более опытные бойцы, относятся к молодому командиру снисходительно. Недостаток опыта Малешкин компенсирует излишней строгостью. Но уже в первом бою экипаж сможет убедиться в храбрости младшего лейтенанта. Фильм «На войне как на войне» снят по одноименной повести Виктора Курочкина. https://youtu.be/uWV81F9Y-kQ ----------------------- Один из лучших фильмов про войну. В книге немножко другой сюжет, но человек писавший повесть и люди, делавшие фильм - гениальны в передаче как это было.

«Щит и меч» — советский четырёхсерийный художественный фильм о Великой отечественной войне, снятый в 1968 году по одноимённому роману Вадима Кожевникова режиссёром Владимиром Басовым. Советский разведчик Александр Белов (Станислав Любшин), выехавший в 1940 году в Германию из Риги под именем немца-репатрианта Иоганна Вайса вместе со своим другом Генрихом Шварцкопфом, к 1944 году достиг прочного положения в Абвере, дослужился до чина гауптштурмфюрера СС и был переведён в Берлин, в службу СД. По роду службы офицер для особых поручений Вайс имеет доступ к ценнейшим сведениям. ---------------------------- Какие актеры! Какая драматургия! Фильм делали люди, которые воевали на этой войне.

Кроме как наличие затворной задержки ничего в голову не приходит. Ну типа, когда вставил новый магазин, не надо передергивать затвор.

В общем ответили. В то время воевали плотным строем и стреляли залпами дымным порохом. Солдаты, вооружённые мушкетами, не могли нанести существенных потерь наступающим потому, что мушкеты стреляли не только очень редко, но и очень дымно. Пехоту того времени после каждого залпа окутывал плотнейший дым, делавший невозможным следующий прицельный выстрел — пороховые газы ели глаза. Пули посылались "куда-то туда", почему Суворов и произнёс свой знаменитый афоризм про "пулю-дуру".

Штык тоже лохматится. Близко нет. Подсказка. Тактика(как правильно заметил Элвис) и особенность оружия, которая у современных огнестрелов практически не встречается. Эти два момента спровоцировали графа Суворова на слово "дура".

Это раз. И еще "пиииии пиииии" заставило уважать штык и пренебрегать стрельбой.

И еще кое-что.

Нет. Понятно, что в те времена штык был лучше чем пуля. Сейчас наоборот. Что изменилось?

Уже ближе к истине. Почему Александр Васильевич так считал?

" Пуля обмишулится, штык не обмишулится: пуля — дура, штык — молодец"(с) Александр Суворов Вопрос: Почему дура?

Шрайко! Твое! http://carobus.net/catalog/detskaya-krovat-tank-buk-m-1/

Голова! Бомбардировщик пикирующий. "Высотомеров — два. Один из них контактный, позволяющий задать требуемую высоту для вывода самолета из пикирования; при достижении этой высоты включается сирена." http://www.airpages.ru/mn/ju87_01.shtml Т.е. запугивание - это опцион. Главное в вое сирен - просигналить пилоту, который впился в прицел, что пора выходить из пикирования, иначе в землю впишешься. Обратите внимание, что сирена воет не сразу, а включается ~на 6 секунде.

Сергей, вы меня недооцениваете) Нет, это побочный эффект.

Почему Ю-87 так воет? https://youtu.be/nZZ504TGDpE

Можно сказать, что всё началось с желания Гитлера поразить русских в летнем наступлении массированным применением новой техники. В общем-то, причины такого желания вполне понятны – «фронтовые испытания» «Тигров» под Ленинградом в количестве нескольких штук выглядели чередой «заплывов» тяжёлых танков по болотистой местности под огнём русской противотанковой артиллерии без всяких видимых успехов. Однако желание фюрера привело сразу к нескольким последствиям. Во-первых, ожидание, пока новая техника накопится в достаточных количествах, вело к постоянному отодвиганию сроков наступления до после-послезавтра – в мемуарах Манштейна соответствующая глава названа «Роковое промедление». Во-вторых, это же вело к тому, что устранение различных проблем – а новая техника без глюков встречается чаще в сказках, чем в реальной жизни, – было принесено в жертву темпам производства. В результате приехавшие на Курскую Дугу «Пантеры» первой массовой серии Ausf. D страдали множеством «детских болезней», а говоря проще, часто ломались. Как при минимальном воздействии противника, так и сами по себе. Фото: «Пантеры» перед отправкой на фронт Ещё одной проблемой стала организационная структура подразделений для новых танков. К этому моменту командование панцерваффе уже успело более-менее определиться с «Тиграми» – для них формировались отдельные тяжелотанковые батальоны (Schwere Panzer Abteilung), которые придавались «обычным» частям для их качественного усиления, или роты, также включавшиеся в состав уже существующих танковых или моторизованных дивизий вермахта или ваффен-СС. Но «Пантеры» планировались для замены основных «рабочих лошадок» панцерваффе – PzKpfw III и PzKpfw IV. Казалось, было бы логично попробовать перевооружить новыми танками одну из уже существующих частей – или несколько, но частично. В пользу этого решения говорил и тот факт, что учебные батальоны, где осваивались «Пантеры», создавались на основе танковых батальонов из фронтовых дивизий. К июню 1943 таких учебных батальонов было восемь, однако получить всю положенную по штату технику и более-менее (причем скорее «менее», чем «более») освоиться с ней успели только два первых – 51-й и 52-й. Они и поехали на Восточный фронт. А вот дальше всё стало, как заметила Алиса из книги Л. Кэрролла, «Всё страньше и страньше! Всё чудесатее и чудесатее!». Оба «пантерных» батальона объединили в полк – 39-й танковый полк, под общим командованием майора Лаукерта. На момент начала «Цитадели» в нём было 200 новых танков – по 96 в каждом батальоне и 8 «штабных». Танковый полк у немцев являлся главной ударной силой танковой дивизии. Главной, но далеко не единственной – ещё в начале строительства своих танковых частей немецкие командиры вполне чётко понимали, что много танков – это просто много танков, орда, способная чаще бесполезно сгореть, чем решить поставленные задачи. Танкам нужна помощь артиллерии, чтобы подавить вражеские противотанковые пушки, нужны сапёрные части, которые расчистят минные поля впереди, нужна пехота (с приставкой «мото-», на бронетранспортёрах или хотя бы грузовиках), чтобы «зачистить» и закрепить успешный удар танкового кулака, своя разведка... в общем, нужно много. Именно наличие этого «много» в 41-м позволяло немецким дивизиям успешно отражать контрудары советских мехкорпусов, взламывать оборону стрелковых дивизий и уходить всё дальше на восток. Но строить вокруг 39-го полка новую дивизию «с нуля» времени уже не было. Вместо этого был сделан «хитрый ход конём» – «пантерный» полк передали на усиление панцергренадёрской дивизии «Великая Германия» из состава 48-го танкового корпуса. В этой дивизии, разумеется, имелся свой танковый полк, а командовал им полковник фон Штрахвиц – один из, как принято говорить, перспективных командиров, получивший за весенние бои под Харьковом очередную награду – Мечи к Дубовым листьям Рыцарского креста. Учитывая его боевой опыт и более высокое, чем у Лаукерта, звание, фон Штрахвиц вполне мог рассчитывать, что «Пантеры» передадут ему хотя бы в оперативное подчинение. Однако командование рассудило иначе, и чтобы не «перегружать» Штрахвиц дополнительным руководством двумя сотнями новейших танков, оба полка объединили в 10-ю танковую бригаду, назначив её командиром ещё одного полковника – Деккера. Что подумал по этому поводу Штрахвиц, достоверно неизвестно, но, судя по дальнейшим событиям, бурной радости эти штабные игрища у него не вызвали совершенно. Впрочем, Деккер тоже вряд ли долго радовался своему новому назначению – если радовался вообще. Решение о формирование бригады было принято буквально в последние дни перед «Цитаделью». Назначенные в штаб 10-й танковой бригады офицеры даже не успели прибыть на фронт до начала наступления, отсутствовала также положенная – и жизненно необходимая для нормального функционирования штаба – техника. Несколько автомашин «позаимствовали» из «пантерных» батальонов и одним mittlerer Kommandopanzerwagen (передвижной командный пункт на базе бронетранспортёра Sd. Kfz.251) поделились камерады из «Великой Германии». Свежеиспечённому комбригу оставалось лишь уповать, что подчинённых ему трёх сотен танков более чем достаточно для проламывания любой обороны – даже при неизбежных при таком раскладе сложностях с управлением. Но к «Цитадели» весной-летом 1943 года активно готовились и по другую сторону фронта. Противником немецкого 48-го танкового корпуса на первом этапе сражения должна была стать 6-я гвардейская армия генерал-лейтенанта И. М. Чистякова. Поскольку участок 6-й армии считался одним из наиболее «танкоопасных» направлений Воронежского фронта, созданию мощной противотанковой обороны здесь уделялось особое внимание даже по сравнению с остальными участками будущей «огненной дуги». С марта по июль армия закапывалась в землю. Как вспоминал Чистяков: «Конца-краю нет, роем, как кроты, день и ночь». Усилиями десятков тысяч людей местность превращалась в лабиринт траншей, противотанковых рвов, заграждений, окопов для танков и позиций артиллерии, ПТОП-ов – противотанковых опорных пунктов – и, конечно же, минных полей. Кроме обычных мин, закладывались также МОФ – минно-огневые фугасы, сочетание мин с зажигательными бутылками, – управляемые минные поля и усиленные заряды, в качестве которых использовались трофейные снаряды немецкой тяжёлой артиллерии. Часть мин была передана в подвижные отряды заграждений для создания минных полей прямо в ходе боя – их работу впоследствии назвали «нахальным минированием». По подходам к противотанковым рвам и минным полям, дорогам и просто участкам проходимой для танков местности предусматривалось ведение артогня с закрытых позиций. Например, так выглядели боевые задачи одной из батарей 138-го гвардейского артполка: 1. Командиру 7-й батареи поддержать действие 3/199 гв.сп огнем всей батареи и минротами, входящими в состав батальона. Основное направление; отм.172.2, допсектор вправо – Ямное. а) не допустить прорыва пехоты и танков противника из направлений: Высокое, Казацкое, Пушкарное, Стрелецкое-Драгунское. б) подготовить огни: НЗО «Е» – перекрыть дорогу выс.230.8, НЗО «Ж» – сев.выход из рощи (кв.2904), НЗО «З» – мост сев. 400 м. отм. 191.8. в) внутри обороны: НЗО «Ж»-1 – перекрыть дорогу с отм.219.8, НЗО «З»-1 вост-центр Триречное. г) подготовить СО-106-центр Ямное, СО-107-центр Казацкое, СО-108-центр Пушкарное, СО-109-центр Высокое, СО-110-сев.опушка рощи юго-зап. 0,8 км.отм.165.2, СО-111–сев.отроги оврага сев.зап. 1 км.отм.216.1, СО-112-сев.опушка рощи сев.вост. 1,5 км.выс.230,8. д) подготовить ПЗО; «Тигр» – по дороге из Бутово на выс.246,0 (первый рубеж сев.выходы из Бутово), ПЗО «Тигр-1» – по дороге Бутово-Дубрава (1-й рубеж курган +0,5 сев.вост 0,5 км. Выс. 244,5), ПЗО «Слон» – по дороге Казацкое-Триречное (1-й рубеж юго.зап. 0,8 км.отм.200.0) ПЗО «Слон-1» – по дороге Триречное-Дмитровка (1-й рубеж южн. 0,5 км. отм. 214,1), ПЗО «Лев» – по дороге Драгунское-Ольховка (1-й рубеж юго.зап. 0,5 км.отм.215,4) ПЗО «Лев-1» – по дороге Драгунское-Ольховка (1-й рубеж вост. 0,4 км. выс 226,4). Подготовить ДОН-32 – перекр.дороги выс. 223.2, ДОН-36 – мост сев. 0,7 км. отм. 151,2. Две упоминаемые в этом документе деревни – Бутово и Драгунское – находились на нейтральной полосе, в промежутке между линиями обороны советских и немецких войск. Перед началом Курской битвы они были заняты частями боевого (передового) охранения – двумя батальонами 67-й стрелковой дивизии. Ещё одним средством, приготовленным для «горячей» встречи немецких танков, стали подразделения истр######тельно-противотанковой артиллерии – полки (иптап) и бригады (иптабр). 6-я гв. армия получила две бригады противотанкистов (27-ю и 28-ю) и два отдельных полка. И, конечно же, одним из главных средств борьбы с танками противника должны были стать наши собственные танки. В составе 6-й гвардейской перед началом Курской битвы числились два отдельных танковых полка, танковая бригада и полк самоходок. Достаточно незначительные силы по сравнению с накапливающейся по ту сторону линии фронта немецкой танковой армадой. Чудес от них и не ждали, хребет немецким «кошкам» должна была ломать дубина потяжелее – позади 6-й армии заняла вторую полосу обороны 1-я танковая армия под командованием генерал-лейтенанта М. Е. Катукова. Фото: Ход боевых действий 4 июля 1943 г. Хотя официальной датой начала сражения на «Огненной Дуге» считается 5 июля 1943-го, для солдат армии Чистякова этот бой начался раньше. Еще 4 июля во второй половине дня немцы атаковали части выдвинутого перед основной линией обороны передового охранения. Им очень нужны были выгодные позиции для атаки на основную линию советской обороны, им требовалось подтянуть ближе к нашему переднему краю часть артиллерии для артподготовки наступления. Особенно были нужны места для наблюдательных пунктов, откуда бы линия советской обороны просматривалась как можно дальше. В 16.00 4.7.42 года авиация противника численностью 23 ХЕ-11, 30 Ю-87, 45 Ю88, 2 МЕ-110 и 2 МЕ-109 – произвела массированную бомбардировку Бутово, выс. 230.8. Одновременно с налетом авиации противник сделал 30-и минутный шквальный артминогонь по районам Бутово, выс.230.8 и боевым порядкам 196 и 199 гв.сп. До 16.30 под прикрытием артминогня подтянул 15 танков и до двух полков мотопехоты к боевым порядкам ПО в Бутово и боевым охранениям 196 и 199 гв.сп. В 16.30 начал атаку переднего края ПО. Пехота противника была прижата к земле перед проволочным заграждением и уничтожалась всеми огневыми средствами. 6 танков противника прорвались через передний край обороны, вышли в район церкви Бутово, к КП командира батальона; 5 танков прорвались в район МТС Бутово. Бой продолжался до 19.00. Противник, пытаясь сломить сопротивление нашего ПО в лоб, не имел успеха. Бросив новые силы, сбил боевые охранения 196 и 199 гв. сп при непрерывной бомбардировке с воздуха, зашел с флангов и в тыл ПО в Бутово, окружив его. Дальнейшее продвижение вперед было приостановлено ружейно-пулеметным и артминогнем и задержан на рубеже: «Пол.ст.» МТС Бутово, выс.238.4, Лог Крутой. В течение ночи продолжал бой с окруженным передовым отрядом в Бутово. Брошенный в контратаку взвод танков 245 ТП, разведрота и рота 196 гв.сп обеспечили выход из окружения части сил ПО в Бутово и присоединиться им к основным силам, находящимся в обороне. За этими короткими сухими строками донесения штаба 67-й гвардейской стрелковой дивизии осталась драма, которой хватило бы не на один десяток голливудских блокбастеров. Ещё до начала «Цитадели» отчаянное сопротивление передовых батальонов заставило сбоить немецкий часовой механизм. Затяжной бой «съел» светлые часы долгого летнего дня – и выдвигавшаяся ночью на бывшую «нейтралку» немецкая артиллерия «запуталась» в минных полях, вдобавок создавая заторы на немногих расчищенных сапёрами дорогах и мешая выдвигаться на рубеж атаки танковым частям. По скучившимся в наспех проделанных проходах колоннам продолжала вести огонь советская артиллерия. Успеть хоть что-то увидеть с захваченных высот в темноте артиллерийским наблюдателям, разумеется, тоже не очень-то удалось – а времени уже не оставалось. В 04.00 5 июня 1943 операция «Цитадель» началась. По планам командования 48-го танкового корпуса «Пантеры» 10-й бригады совместно с танками «Великой Германии» должны были наступать на участке между сёлами Черкасское и Коровино, оборонявшиеся частями 67-й и 71-й гв.сд. Классический удар по стыкам соединений до этого дня обычно приносил успех – а тот факт, что в атаку шло более трёх сотен танков, большая часть которых были новейшими и «непробиваемыми», должен был гарантировать победу и в этот раз. Возможно, если бы в штабе 48-го тк или где-то повыше знали о русской пословице «гладко было на бумаге, да забыли про овраги», то план выглядел бы иначе. Для начала, «Пантеры» просто опоздали к началу атаки. 39-й полк прибыл в район сосредоточения у деревни Мощёное поздно вечером 4 июня, потеряв по дороге от станции выгрузки две «Пантеры», сгоревшие от пожара в моторном отсеке. Ещё несколько машин выбыли из строя из-за технических проблем. В итоге, когда «Пантеры», наконец, закончили заправку и начали выдвигаться, на часах уже было 08.15, а боеготовых танков у фон Лаукерта стало 184. Впрочем, спешить ему было в тот момент особо некуда. В полутора километрах перед советскими траншеями поле пересекал овраг с родниками. Готовясь к отражению немецкого наступления, солдаты Чистякова дополнительно вырыли противотанковый ров, соединив его с уже имевшимся оврагом – так, чтобы ручей превратил дно рва в болото. Получившееся «блюдо» щедро присыпали минами и пристреляли артиллерией. Фото: Ход боевых действий 5–6 июля 1943 г. Именно в этот ров упёрся на рассвете 5 июля танковый полк фон Штрахвица. Попытка форсировать преграду самостоятельно привела лишь к тому, что несколько танков остались на дне рва и на подходах к нему – подорвавшись на минах или просто застрявшими. Тем временем мотопехота «Великой Германии» уже успела «постучаться лбом» о засевших в Черкасском гвардейцев. В донесении штаба 67-й сд это было отмечено как: «Артминогнем и ружейно-пулеметным огнем пехота противника прижата к земле перед проволочным заграждением». Атаки без поддержки танков на хорошо подготовленную оборону стоили дорого – атаковавший Черкасское батальон меньше чем за два часа потерял около 150 человек. Немцы отчаянно пытались протолкнуть через ров хотя бы часть танков, но получалось у них это плохо. 10.45. «Великой Германии» удается переправить через сильно заболоченную балку очень незначительное количество танков. Один «тигр» провалился, и поэтому задерживается все движение. Саперы лихорадочно работают по сооружению переправ, однако весь материал, только что вложенный в переходы, тонет в глубокой грязи. Танковый полк «пантер» все еще находится южнее выс. 229.8. Форсирование балки потребует значительно больше времени, чем предполагалось ранее. На застрявшую перед балкой технику и танки дивизии произведены интенсивные и очень мощные налеты самолетов врага, которые привели к высоким потерям, особенно в офицерском составе. Штаб гренадерского полка получил прямое попадание вражеского снаряда — адъютант полка и два других офицера погибли. Фото: «Пантера» № 442 из 51-й танковой бригады «Пантеры» добрались до злосчастного рва примерно в 14.00. В книге американского историка Роберта Форчика (Robert Forczyk) этот эпизод описан следующим образом: Как и прочая бронетехника, 39-й танковый полк, столкнувшись с этим неожиданным препятствием, застопорился и начал сбиваться в кучу. Сапёры «Великой Германии» к моменту прибытия «пантер» уже признали эту часть рва непроходимой для танков и разыскивали другие пути обхода. После короткого замешательства кто-то из командиров – фон Лаукерт или командир 51-ого батальона Мейер – решил попытаться пересечь овраг. Несколько «пантер» 1-й и 2-й роты двинулись по узкой полосе, расчищенной сапёрами от мин, но быстро увязли в густой грязи на дне оврага. Увидев этот конфуз, обер-лейтенант Гельмут Лангхаммер попытался увести свою замыкающую 4-ю роту в западном направлении, чтобы пересечь овраг в другом месте. Но выбранный им путь очень быстро закончился на минном поле. Сам комроты был ранен, а его танк вышел из строя. Очень скоро примерно 25 «пантер» из 51-го танкового батальона и штаба бригады были обездвижены сочетанием грязи, мин и технических неисправностей. «Пантеры» не могли маневрировать на скользких склонах – при попытках выбраться от нагрузки начали крошиться зубья ленивцев у ведущих колес. Советская артиллерия начала обстрел огромной массы неподвижных танков в их зоне поражения. Хотя броня «пантер» должна была надёжно защищать от артобстрела, танк Лангхаммера № 401 был уничтожен удачным рикошетом в нижний бронелист. Многие другие танки были повреждены, и минимум шесть танкистов убиты. Судя по всему, в упомянутые 25 «Пантер» входят не только потери у противотанкового рва, но и на всём маршруте выдвижения от Мощёного. Но в любом случае, к полудню 5 июля счёт для «Пантер» выглядел совершенно неутешительно – ещё не сделав и одного выстрела по врагу, 39-й полк «усох» почти на четверть. Фото: 76-мм орудие с расчётом на позиции в ожидании атаки немецких танков Это явно был не тот результат, на который надеялось немецкое командование, посылая в бой две сотни новейших танков. Операция «Цитадель» едва началась, а заботливо составленный немецкими штабистами график уже напоминал сломанный будильник. По плану село Черкасское должно было быть взято уже к 10.00, однако и спустя час и позже атакующая село мотопехота исправно продолжала «залегать у проволочных заграждений». А бронированный кулак 10-й танковой бригады, который должен был проложить ей дорогу сквозь русские позиции, продолжал стоят перед злосчастным рвом – и не просто стоять, а медленно, как снеговик под солнцем, истаивать под артогнём и налётами штурмовиков. Исправить положение с застрявшими танками «Великой Германии» удалось лишь к полудню, когда к работе над переправами приступили присланные 48-м тк дополнительные сапёрные подразделения. К 15.00 сапёры смогли навести через ров несколько переправ, по которым в течение следующего часа удалось протолкнуть 30 «пантер» и 15 танков из полка Штрахвица. Затем переправы вновь перестали функционировать и, судя по всему, ввести их в строй до наступления темноты немцам так и не удалось. 18.30. У мд «Великая Германия», несмотря на применение тяжёлых тягачей (для «тигров»), мост снова утонул в грязи. Между тем именно «Великой Германии» с 10-й бригадой отводилось ключевое место в планах 48-го танкового корпуса. Без успеха на её участке – центральном в полосе наступления 48-го тк – продвижение у соседей могли так и остаться узкими клиньями в советской обороне, которые в любой момент могли быть «срезаны под корень» фланговыми ударами советских войск. Поводов опасаться подобного гвардейцы Чистякова к этому моменту дали уже более чем достаточно, причём уже с утра в контратаках участвовала не только пехота, но и танки. Поэтому дальнейшим продвижением на флангах было решено пожертвовать, чтобы помочь застрявшей у Черкасского «ВГ». Теперь на село шли танки сразу двух немецких дивизий – «Великой Германии» и 11-й танковой. Советские командиры тоже вполне чётко понимали необходимость как можно дольше удержать немцев на первой линии обороны. Ещё в первой половине дня командир 67-й сд отправил в бой приданные ему резервы – 245-й танковый полк, 1440-й сап (самоходки СУ-76 и СУ-122) и два дивизиона «Катюш» 5-го гв. миномётного полка. Командующий 6-й армией Чистяков дополнил советский вклад на чашу весов «гирей» 27-й истр######тельно-противотанковой бригады. Именно лендлизовским М3с «Ли» и М3л «Стюарт» 245-го полка пришлось первыми из советских танков вступить в бой с «Пантерами». Фото: Рота танков М3с «Генерал Ли» выдвигается на передовую, 5 июля 1943 г. В боевом донесении 67-й стрелковой дивизии действия танкистов уместились в коротком абзаце: Танки совместно с резервом командира дивизии контратаковали пр-ка, ворвавшегося на выс. 237.8 и зап.орк.Черкасское. Потери: 17 танков. Убитыми – 5, ранеными – 12. Уничтожено: 28 танков пр-ка, из них 1 танк Т-6, 4 противотанковые пушки». Полковник Деккер в своем описании был куда более эмоционален: «Не зная о наших новейших орудиях, восемь танков «Генерал Ли» приблизились к нам примерно на 2200 метров. Всего несколькими удачными попаданиями мы их уничтожили — они вспыхнули, подобно бенгальским огням на рождественской елке. Один из них был поражен метким выстрелом моего танка. Подобное описание выглядит не очень правдоподобно – хотя технически «Пантеры» и могли поразить М3с с такой дистанции, очень сомнительно, чтобы наводчикам удалось подобное в первом же бою. Скорее всего, расстояние до советских танков было меньше, и намного. Кроме того, командир 10-й танковой бригады «забыл» упомянуть, что кроме его любимых «Пантер» по машинам 245-го тп вели огонь и танки фон Штрахфица. Радостный оптимизм Деккера вполне понятен – если бы полковник не нашёл подходящего сюжета для песенки «Всё хорошо, прекрасная маркиза», то доклад о «достижениях» новейших танков под его непосредственным командованием пришлось бы исполнять на мотив песенки о десяти негритятах. "200 "Пантер" сгрузились на станции вечером 4 июля. Пока они ехали к линии фронта, две сгорели, несколько сломалось. 184 пантеры поехали в атаку утром 5-го и наткнулись на овраг. Пока они искали брод, 25 танков застряли, подорвались на минах или сломались..." Фактически эпизод с расстрелом восьми лендлизовских танков был единственным светлым пятном в описании действий «пантерного» полка в первый день наступления. Большая часть новых танков так и не сумели вступить в бой с противником. Те же 30 «Пантер», которые сумели переправиться через ров, после отражения контратаки 245-го тп вскоре приняли участие в очередной попытке взять Черкасское. Однако, пытаясь обойти позиции держащего село 196-го стрелкового полка, танки «Великой Германии» попали под перекрёстный огонь выдвинутых к месту прорыва противотанкистов из 27-й иптабр и находившейся в самом Черкасском батареи 128-го артполка. Можно с достаточно большой уверенностью предположить, что большая часть (если не все) сообщений о подбитых в этом бою Т-6 относится как раз к «Пантерам» – поскольку о них информации ещё не было, всякий незнакомый немецкий танк автоматически считался «Тигром». К тому же, в адской каше разрывов снарядов, ракет «Катюш» – бивших в тот день по скоплениям танков прямой наводкой – и бомб, вряд ли кто-то из бойцов был озабочен стопроцентно точным опознанием мелькавших сквозь дым угловатых силуэтов с крестами на бортах. Вспоминать о том, что несколько груд застывшего перед их позициями горелого железа выглядели чуть иначе, чем привычные «трёшки» и «четвёрки», они будут уже потом – те, кто выйдет живым из боя. Фото: “Пантеры» с бортовыми номерами 732 и 721 из Pz.Abt. 52 во время паузы перед боями Про «взять к 10:00» давно уже никто не вспоминал – схватка за клочок земли, состоящий из воронок и траншей, но всё ещё обозначенный на штабных картах как «д.Черкасское», продолжалась и после заката. 196 гв.сп в течение дня вёл непрерывный бой с превосходящими силами противника, наступающего на Черкасское и Ярки. Потеряв в бою более 2/3 своего личного состава и материальной части, все станковые и ручные пулемёты, миномёты и артиллерию, оставил Черкасское и Ярки и занял оборону на рубеже: выс.232.4, 600 м вост. Выс.246.0. В результате боя уничтожено более 1500 солдат и офицеров противника, подбито 3 танка. Эта оперсводка была составлена штабом 67-й дивизии в два часа ночи 6 июля. Но приказ на отход ночью дошёл не до всех, кто продолжал сражаться в себе – по немецким данным, бой за Черкасское прекратился лишь на рассвете. Вечером 5 июля наши части, отошедшие к выс. 232, 4 приняли ожесточённый бой с атаковавшими их немецкими танками. При этом своеобразный реванш над "Пантерами" смогли взять танки 245 тп. В 17:00 все оставшиеся танки 2-й тр 245-й тп – 7 «Стюартов» (да, да – не «Ли», а лёгких «Стюартов», М3с были выбито днём) – «заняли оборону на выс. 232,4 с задачей поддержать пехоту 196 гв. СП огнём с места. В результате боя подбито и сожжено 5 танков противника, уничтожено до роты пехоты. Рота потеряла: 1 танк сгорел, один подбит». Этот же эпизод в документах 10 тбр описан намного страшнее: В 20.00 получено сообщение, что 51 тб 39 тп достиг Ярки, но высоту 232,4 б-н взять не смог из-за сильного оборонительного огня 10 врытых танков противника на высоте. Хотя в итоге первого дня «Цитадели» 48-му танковому корпусу и удалось прорвать первую линию советской обороны, вряд ли у его командования был повод радоваться как достигнутым результатам, так и их цене. Оставалось лишь надеяться, что уж теперь-то смертельный капкан рвов и минных полей преодолён, и бронированный кулак, пусть и «слегка» потрёпанный, наконец-то сможет показать высокий класс танкового удара. Стоит заметить, что размер этого «слегка» точно неизвестен до сих пор, и тем более сомнительно, что его представляли в ночь с 5-го на 6-е в штабе 48-го тк. Возможно, к ним уже поступила информация из танкового полка «Великой Германии» – 87 боеготовых танков. Полк фон Штрахвица закончил переправу через овраг ещё поздним вечером – в полосе соседней 3-й танковой дивизии, используя построенные ею же мосты – и таким образом получил достаточно времени, в том числе и на выяснение реального положения с матчастью. «Пантерному» 39-му полку также пришлось переправляться у более удачливых соседей из 3-й танковой дивизии. Этот процесс затянулся до самого утра 6-го, и у Деккера с его куцым «штабом», равно как и у комполка Лаукерта, просто не было возможности определить, сколько машин будут готовы к дальнейшим действиям. Число боеготовых «Пантер» утром 6 июля в различных источниках варьируется в очень широком диапазоне. На основании имеющихся у них на данный момент фактов авторы склоняются к точке зрения, что в «пантерном» полку осталось не более 50–80 боеготовых танков. За ночь немцы с большим неудовольствием выяснили, что русские минные поля отнюдь не заканчиваются сразу за передним краем – ими была щедро усеяны практически все пригодные для действий танков участки местности. Единственная подходящая для дальнейшего наступления в северо-восточном направлении дорога Бутово-Дуброво находилось в полосе наступления 11-й тд. и в течение ночи усиленно расчищалась от мин сапёрными частями этой дивизии. Однако на рассвете командир «Великой Германии» – которая пока ещё продолжала считаться главной ударной силой 48-ого тк, – воспользовавшись админресурсом в виде командования корпуса, попросту «отжал» выгодный маршрут у соседней части. В качестве компенсации 11-й танковой была обещана помощь в разминировании от сапёрных подразделений корпуса. По новому плану наступление 10-й танковой бригады должно было начаться в 10:40. Однако фактически вышло так, что ещё в 09:35 (а возможно, и ещё раньше) танковый полк фон Штрахвица уже вступил в бой и начал продвигаться вперёд. Фото:Уничтоженная Pz.Kpfw. V “Пантера» Ausf D с бортовым номером 434 из Pz.Abt. 51 Что касается «Пантер», то уверенно можно сказать одно – если кто-то из офицеров 48-го тк знал загадочную историю «исчезновения Норфолкского полка», то наверняка вспоминал её в этот день, и не один раз. В книге переговоров штаба 48-го тк после упоминания, что около 05:00 «Пантеры» находятся около хутора Ярки, следуют лишь сетования на отсутствие связи. Не смог наладить контакт со «штабом» Деккера и формально подчинённый ему фон Штрахвиц. Фактически связь с 39-м танковым полком пропала и не восстанавливалась до второй половины дня – всё это время «Пантеры», в лучших традициях киплинговской кошки, «гуляли сами по себе». В уже цитировавшейся ранее книге Роберта Форчика «приключения» полка Лаукерта утром 6 июня описаны следующим образом: «Пантеры» фон Лаукерта потерялись, двинувшись вперёд по незнакомой местности без ориентиров. Полк был развёрнут в двойную колонну, за исключением передовой роты, двигавшейся строем «клин». Поскольку «Пантеры» шли без пехоты, они не замечали никаких признаков противника до тех пор, пока в двух километрах к востоку от Черкасского не въехали прямиком на минное поле. Насколько танков были моментально обездвижены. Идущий головным батальон майора Герхарда Теббе встал в зоне поражения, и советская артиллерия начала обстрел попавшего в ловушку подразделения немцев. В первом бое «Пантер» против Т-34 «тридцатьчетвёрки» 14-го танкового полка начали расстреливать часть колонны «Пантер» с фланга с дистанции 1000–1200 метров. Хотя советский артогонь не был особенно точен, «Пантеры» стояли неподвижно, подставив противнику тонкую бортовую броню. «Пантера» обер-фельдфебеля Герхарда Бреме, командира взвода в 5-й роте 52-го танкового батальона, по-видимому, стала одной из первых, уничтоженных Т-34, когда 76-мм бронебойный снаряд пробил левый борт и зажёг один из топливных баков. Бреме удалось покинуть горящий танк, но спустя 12 дней он умер в госпитале от ожогов. Осознав, что Теббе потерял управление, ветеран из 8-й роты оберлейтенант Эрдманн Габриель принял командование на себя, пытаясь вывести танки из-под огня. Здесь стоит отметить два следующих момента. Форчик, писавший книгу "Пантеры" против Т-34", счёл достоверными впечатления немцев о том, что их противников в этом бою были именно «тридцатьчетвёрки». Однако 14-й танковый полк из 3-го мехкорпуса, по советским данным, вступил в бой только вечером, около 18:00. Из известных нам сведений от советских частей можно заключить, что «Пантеры» угодили под огонь уже знакомых им по вчерашнему вечеру противотанкистов из 27-й иптабр и тяжёлой артиллерии 6-й армии, прикрывавших минные поля в направлении на Дуброво. Также из послевоенных рассказов танкистов 52-го батальона следует, что выражение «потерял управление» довольно слабо характеризует случившееся с майором Теббе. В частности, вышеупомянутый Эрдманн Габриель вспоминал этот эпизод куда более эмоционально: Тяжёлая артиллерия противника вела исключительно точный огонь по нашим скучившимся танкам. От перового же залпа моя рота потеряла два танка – один свалился в глубокую траншею, а второй – танк командира 4-го взвода обер-фельдфебеля (в оригинальном письме на английском указано звание Master Sergeant) Грунда – был полностью разрушен прямым попаданием, весь экипаж погиб. Поскольку ситуация была исключительно опасная, а приказов от командира батальона не поступало, я подбежал к его танку так быстро, как только смог. Требовалось срочно покинуть обстреливаемый участок, чтобы избежать дальнейших потерь. Когда я заглянул сверху в башню, то увидел, как командир батальона дрожал от ужаса. Это был майор Теббе из танкового училища в Путлосе, которого я помнил ещё капитаном в то время, когда учился там. Он был прислан вчера вечером для замены заболевшего перед самым наступлением командира батальона Сиверса. Было ясно видно, что боевое крещение, которое ему пришлось испытать в первый день на фронте, оказалось чересчур сильным. После того как я объяснил ему, что мы должны немедленно начать движение, чтобы предотвратить дальнейшие бессмысленные потери (прим. автора – можно только догадываться, в каких именно выражениях Габриэль пытался донести эту мысль до впавшего в ступор от испуга комбата!), он смог выдавить в ответ: «Да, Габриэль, выводите батальон!» Впрочем, долго побыть в роли комбата обер-лейтенанту не довелось – очень скоро снаряд противотанковой пушки пробил левый борт и рванул в боеукладке. Заряжающий погиб на месте, остальным танкистам удалось выбраться из горящей машины, «отделавшись» ожогами – больше всех досталось наводчику, на следующий день скончавшемуся в госпитале. Фото: Расчет 152-мм гаубицы-пушки ведёт огонь по противнику Пока лишённые даже подобия командования «Пантеры» пытались выбраться из обстрела, танковый полк фон Штрахвица поначалу действовал более успешно – его полку вместе с частями 11-й тд удалось прорвать линию обороны 67-й дивизии. Тех самых частей, что только прошлой ночью вышли из боя, потеряв две трети состава. Правда, быстрого прорыва вглубь не получилось и у него – дорогу на Дуброво прикрывали 245-й отп, 1440-й сап и 1837-й иптап. Остановить немцев эти потрёпанные части не могли, но вместо стремительного броска «Великой Германии» пришлось медленно прогрызаться вперёд. Примерно в 12:30 полк «ВГ» вышел к противотанковому рву перед высотой 241,1, однако, напоровшись на всё те же минные поля и огонь артиллерии, откатился назад. Видимо, к этому моменту терпение командования 48-го тк окончательно исчерпалось – командир 10-й бригады Деккер был вызван в штаб корпуса, а руководство бригадой перешло к фон Штрахвицу. Но для «Пантер» эта запоздалая смена коней на переправе уже ничего не решала – число боеспособных танков 39-го продолжало сокращаться, к вечеру 6 июля в строю их осталось около 40, а к вечеру 7 июля – всего лишь 10. И хотя в дальнейшем за счёт оперативного ввода в строй подорванных на минах и неисправных танков немецким ремонтникам удавалось поддерживать численность «Пантер» на уровне 20–40 машин, они могли добиться лишь тактических успехов. Единственный день, когда ввод в бой почти двух сотен новейших танков мог изменить весь дальнейший ход сражения на Курской дуге – 5 июля 1943 года, – стал для «Пантер» днём навсегда упущенных возможностей. http://yap.ru/forum2/topic1499558.html